| Статьи и интервью Творящий зло "Все напоказ" - это не имеет никакого отношения к Кристиану Бейлу. У него никогда не было своего агента, а все дела вел его отец, бывший летчик, обладающий более чем скромными связями в Голливуде. У него нет агента по связям с общественностью, он как чумы избегает интервью и никогда не появляется в гламурных американских журналах. И в то время, когда все эти составляющие делают его чем-то вроде аномалии в мире киноиндустрии, его положение "в-бизнесе-но-не-под-его-властью" является также разгадкой его невероятной популярности, которая рождается из восхищения его творчеством более, чем от знания подробностей его личной жизни. Неистовствующие толпы его поклонников заваливают своего кумира посланиями, особенно по электронной почте – иногда количество писем исчисляется сотнями в день. Он был невероятно удивлен, когда America Online сообщила ему, что он занял 3-е место в списке самых горячо обсуждаемых в Интернете актеров, пропустив вперед всего лишь Киану Ривза и Брэда Питта, и опередив таких персон как Том Круз, Леонардо ДиКаприо и Крис о'Доннел. Многочисленные и очень активные фан-клубы Кристиана Бейла организованы даже в таких неожиданных местах, как Гарвард, Йель и Станфорд. Официальный сайт Бейла, основанный в Торонто, недавно перечислил тысячи долларов на благотворительность – деньги были выручены от аукционной распродажи вещей, которые носил или которыми пользовался его Джек Келли во время съемок невероятно популярного мюзикла "Newsies". 22 года. Высок, широкоплеч. Открытое, немного детское лицо. Чувственные губы и не по возрасту мудрые глаза. Безусловно, невероятно красив. Он безмятежно спокоен, иногда может неожиданно рассмеяться своим застенчивым смехом, или слегка улыбнуться мягкой и совершенно обворожительной улыбкой. Так откуда же столько волнений из-за столь спокойного человека, всеми силами старающегося остаться незаметным? Ответ нужно искать в прихотливых изгибах его 12-летнего творческого пути и в том восхищении, которое является вполне объяснимым, и выпадает на долю тех актеров, чей невероятный талант делает их любимыми и популярными задолго до признания их "официальной" известности. В 1987 году Кристиан Бейл начал свой творческий путь, сыграв главную роль в "Империи солнца" Стивена Спилберга – фильме, снятом по автобиографическому произведению бывшего узника фашистского лагеря. Игра юного Кристиана была настолько восхитительной, что, для того чтобы ее отметить, была создана специальная премия "За выдающееся исполнение юношеской роли", которой он – Бейл – и был награжден. Примечательно то, что 13-летний Бейл получил эту роль, несмотря на отсутствие опыта работы в кино и без всякой предварительной подготовки к пробам. Достоинство его метода "Сделай сам" стали особенно очевидны в работе над ролью в "Маленьких женщинах", где он играл с такими звездами, как Сьюзен Сарандон, Вайнона Райдер и Клэр Дэйнс. Со свойственным ему природным шармом и способностью фантастически точно расставлять эмоциональные акценты, он стал главным действующим лицом во всех сценах, в которых принимал участие, неизбежно концентрируя на себе все внимание зрителя и отнимая его у других актеров. И именно его персонажа можно считать одной из главных причин, по которым этот тихий задумчивый фильм заслужил столь шумный успех у публики. За годы, прошедшие между этими двумя фильмами, Кристиан снялся в нескольких фильмах, не имевших никакого кассового успеха (включая "Свингеров" и "Newsies"). Но, несмотря на то, что эти роли можно считать его слабыми ролями, правдоподобность и отсутствие капризности Кристиана Бейла блистали даже в этих работах. Его персонажи всегда сыграны профессионально и очень трогательно, и ни один критик ни разу не отозвался о нем нелестно. После "Маленьких женщин" в жизни Бейла события стали происходить очень быстро. Сначала был мультфильм "Покахонтас", в котором Кристиан озвучил персонажа по имени Томас. Примерно в то же время "Newsies" выходят на видео и их успех просто ошеломителен. Только что он закончил работу в двух крупных кинопроектах – "Секретном агенте" Кристофера Хэмптона (став партнером Боба Хоскинса, Патриции Аркетт, Робина Уильямса и Жерара Депардье) и в "Портрете леди" Джейн Кэмпион, где он блистал в одном созвездии с Джоном Малковичем, Николь Кидман, Вигго Мортенсеном и Барброй Херши. Режиссеры Джеймс Камерон и Пол Шредер настойчиво ищут с ним встречи, идет активная работа в нескольких других фильмах – теперь он стал невероятно востребованным. Быть может потому, что мы недавно стали друзьями, но Кристиан весьма неохотно дал согласие на это первое (а если он останется верен себе – то и последнее) подробное интервью о его карьере. Он только что вернулся в Лондон после двух месяцев съемок в Италии в "Портрете леди". Наша беседа продолжалась почти 2 часа. Джоел Вестендорф: Итак, вы готовы ответить на несколько вопросов? Кристиан Бейл: Ага (с усмешкой). Деннис Купер: Расскажите немного о "Секретном агенте". КБ: Действие происходит в 1890 году в лондонском районе Сохо в одном из первых порномагазинов (кстати, очень скромном по современным меркам). Вообще-то, мы сняли два варианта: для кинотеатров и телеверсию. Роман Джозефа Конрада, по которому был снят фильм, был одним из первых в том жанре, который мы теперь знаем как триллер. Я слышал, что этот рассказ вдохновлял таких людей, как Грэм Грин и Джон ЛеКарре. В этой истории много персонажей и, в сущности, ни одного положительного. И все они к концу рассказа так или иначе умирают. Вкратце это все. ДВ: Намекните хотя бы, каков ваш персонаж, Стиви. КБ: В сущности, он – воплощенная невинность. Ему примерено 19 лет, а по умственному развитию ему примерно лет семь или восемь. Он живет в своем собственном маленьком мире и очарователен своими попытками исправить все неправильное, что происходит в большом мире. Отсутствие у него полноценного разума – это его преимущество, благодаря которому он может видеть вещи такими, какие они есть – истинно хорошими или истинно плохими. Тогда как все остальные теряют это чувство и совершенно запутываются, особенно персонаж Боба Хоскинса, о котором создается впечатление, что у него совсем нет никакого понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо. И тут вы видите эту абсолютную невинность, которая пытается жить в этом запутанном мире. Но у Стиви ничего не получается. ДВ: Нельзя ли немного узнать и о других персонажах? КБ: Ну, еще есть Винни, которую играет Патриция Аркетт. По сюжету она моя сестра, моя мать, она все для меня. Никто больше не заботится обо мне. Моя матушка, которую играет Элизабет Сприггс, немного не в себе и совершенно не в состоянии заботиться о своем неполноценном беспомощном ребенке. Таким образом, Винни воплощает в себе весь мир Стиви. Она единственная, с кем он может разговаривать. Боб Хоскинс играет мистера Верлока – он и есть тот самый секретный агент. Так как Винни замужем за Верлоком, Стиви уверен, что Верлок – хороший человек. Вообще, это одна из тем фильма – я постоянно приговариваю: "Хороший человек, мистер Верлок". ДВ: А как вам работалось с Бобом Хоскинсом? КБ: Это была довольно курьезная ситуация. Дело в том, что я отношусь к этому человеку с огромным уважением. А так как и мой Стиви благоговеет перед мистером Верлоком, и в его присутствии становится смиренным и обожающим, то дошло до того, что я не мог, например, разговаривать с Бобом Хоскинсом сидя. Когда мы впервые встретились в Лос-Анджелесе – Патриция, Боб и я, - мы вместе пошли перекусить и немного выпить. И мы даже немного напились, со всеми вытекающими последствиями. Но с тех пор, как я начал играть своего персонажа, я уже не мог себе представить, что такое может однажды повториться. Это было бы немного странно. ДВ: А как вам работалось с Патрицией Аркетт? КБ: Пожалуй, это тот человек, с которым мне было комфортнее всего. Она единственная, с кем Стиви может говорить. И Патриция в некотором смысле и в реальной жизни заняла по отношению ко мне позицию Винни из фильма и периодически выбивала из меня дурь. ДК: Скажите, а что за смешная история приключилась во время съемок эпизода с бомбой? КБ: Мы были в Гринвич Хилл, недалеко от Лондонской обсерватории. Я снимался в той сцене, где бомба должна была полететь прямо мне в лицо. Съемки проводились в довольно людном месте, и мы попросили всех посторонних удалиться со съемочной площадки, чтобы нечаянно не поранить кого-нибудь…Я действительно его не видел, но, оказывается, какой-то парень спрятался в кустах, успел снять штаны и уже собирался пописать, как вдруг раздался взрыв бомбы. Он выпрыгнул из кустов и помчался прочь как был, без штанов. ДК: А как вы общались с Жераром Депардье? КБ: Наша первая встреча произошла в моей гримерной. Я спал, и вдруг подскочил от того, что рядом со мной кто-то ужасно громко рыгнул. Это был Депардье, который стоял рядом и почесывался. Он спросил у меня (произносит с французским акцентом): "Все Окей? Я войти мне можно?" Он вошел, мы поболтали с ним минут десять, и он ушел. А во время съемок нам почти не пришлось разговаривать. Большей частью мы только косились друг на друга. Или он вставал и шел ко мне: "Кристиан!" А я шел к нему навстречу: "Жерар!" И все, так в течение всех съемок, правда! ДК: Правда ли, что вы не имеете никакого специального актерского образования? КБ: Да, это так. Я посещал пару актерских студий, когда мне было лет двенадцать. Но у меня и без этого всегда была возможность работать, так что необходимости в образовании просто не возникало. Вообще-то, я подумывал о драматической школе. Но все произошло намного проще. В 14 лет я работал у Кеннета Браны в "Генрихе V" - а он учился у Хью Круттвелла, бывшего руководителя Королевской академии драматических искусств. Я поговорил с ним на тему актерского образования, и он сказал мне: "Подожди, пока ты не станешь постарше. В актерских студиях собирается вместе сразу много людей, и идут вперед они одним потоком. Их учат одному и тому же. У них нет своих собственных взглядов, индивидуальности, и из академии они выходят неотличимыми друг от друга". Потом я работал в "Newsies" с Робертом Дюваллем, и он сказал мне в точности то же самое. После этого для меня все было окончательно решено. ДК: Говорят, ваш дед был актером и каскадером. КБ: Да, оба моих деда. Вы сейчас упомянули о дедушке по отцовской линии. Какое-то время он был дублером самого Джона Уэйна! ДК: А вы его знали, когда были ребенком? КБ: Нет, к сожалению нет. Я видел его единственный раз в жизни, когда в 1992-ом году мы ездили к нему в Южную Африку, повидать его в последний раз перед смертью. У него был рак, и потом нам говорили, что держался он словно только за счет того, что ждал встречи с нами. ДК: А вас вдохновлял его актерский пример? КБ: Ну, в общем, он был не совсем актером. Это его брат был актером. Знаете, все мужчины по линии моего отца отличаются тем, что они очень … большие, просто огромные. Так вот, дядя моего отца, дядя Рекс (с ним я когда-то встречался, хотя совсем этого не помню, потому что был слишком маленьким) – вот он был актером. Думаю, ему нравилось играть эдаких громил, ведь он был очень большой! ДВ: Поговорим об "Империи Солнца". Когда Вы снимались в этом фильме, осознавали ли вы, насколько значителен сам факт – быть исполнителем главной роли в фильме Спилберга? КБ: Знаете, когда тебе тринадцать… В этом возрасте я не хотел быть замеченным и не прилагал к этому никаких усилий. На самом деле, мне было вообще безразлично, получу я роль или нет. Просто произошло некое благоприятное стечение обстоятельств, счастливое для меня. Я совершенно не имел представления о том, насколько это грандиозная картина. Это сейчас, когда уже пришел какой-то опыт, когда уже знаешь, что это такое – сниматься в кино, представляешь себе весь процесс, сейчас уже можно говорить о каком-то сознательном подходе. А тогда я просто делал то, что в конкретный момент от меня требовалось, и ни о каком значении не задумывался. ДК: Но согласитесь, попасть в такой фильм – это редкая возможность, и это не может оставить окружающих равнодушными. На вас это как-то сказалось? КБ: Сказалось. Отрицательно. Я хорошо помню, как мне внушали: "Запомни, Кристиан, тебе больше никогда не видать таких ролей! Это бывает раз в жизни! Навряд ои тебе еще когда-нибудь так повезет!". Но я на самом деле получаю удовольствие от всего, что я делаю, и мне не важно, маленькая у меня роль или большая. Невозможно постоянно соревноваться с самим собой. Это просто надоедает. После "Империи Солнца" я вообще не работал почти два года. Будь у меня такой перерыв сейчас, я бы начал переживать, а тогда было все равно. ДК: Раз уж мы заговорили о том периоде вашей жизни, не могли бы вы рассказать о вашем свидании с Дрю Бэрримор? КБ (со смехом): Ну, мне было тринадцать лет, я только что снялся в "Империи солнца". Я был таким юным впечатлительным парнишкой! А она была уже прекрасно сформировавшейся девушкой. И вот стою я как-то и играю на автомате, и вдруг рядом со мной появляется ее соблазнительная фигура. Сердце упало, душа в пятках! А она вдруг спрашивает меня, не хочу ли я пойти с ней в кино. Разумеется, хочу! И мы пошли на какой-то чудовищный фильм ужасов, но… на этом все и закончилось. Больше она меня не приглашала. ДК: Вы узнали о ней после "Инопланетянина"? КБ: Да. Но когда мы встретились, это была уже совсем другая девушка. ДК: Да, с ней произошли некоторые перемены. ДВ: У меня такое чувство, что есть роли, для которых либо вы являетесь идеально подходящим, либо вы специально себе их выбираете, так как чувствуете, что они вам подходят. КБ: Например? ДВ: Классический задумчивый красавец из прошлого века. КБ: Ну да, все, что я до сих пор делал – это исторические фильмы. Мои самые современные персонажи жили в 40-х годах 20-ого века. Но больше исторических фильмов не будет. Хочется сыграть в чем-нибудь современном. ДК: Вернемся к Вашим персонажам. Лори в "Маленьких женщинах", Джек в "Newsies", Томас в "Свингерах", и даже Джим в "Империи солнца" - кажется, что личные переживания каждого из них очень глубоки, но им трудно выражать свои чувства. Получается, что источник всех затруднений кроется в них самих. И, в то же время, они невероятно озорные, почти хулиганы, иногда немного глуповатые. КБ: Забавно, я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так отзывался. Мне кажется, вам легче, чем мне, смотреть на этих персонажей и рассуждать: "Смотрите-ка, он сделал это вот так, а вот это – вот так". Разумеется, я никогда не делал это специально. Я вообще не верю, что актер может превратиться в своего персонажа. Чушь собачья. Просто всегда приходится подбирать что-то максимально подходящее лично тебе, чтобы сыграть героя, совершенно непохожего на тебя. При этом приходится пользоваться своим опытом. Вот так и получается, что в каждой роли всегда есть немного твоего личного. ДВ: В "Маленьких женщинах" я вообще не мог вас узнать. Да, внешность ваша. Но казалось, что это не вы. КБ: Знаете, все изменения достигаются какими-то крошечными штрихами. Ты внимательно вглядываешься в своего персонажа и находишь, в чем ваши отличия. Затем ты придумываешь наиболее подходящий способ, как можно это сыграть. При этом ты не берешься за какие-то кардинальные перемены – в этом случае у тебя просто не получится сыграть это. А маленькие штрихи дают большой эффект. Например, играя в таком фильме как "Секретный агент", кажется, что это вообще не похоже ни на что из того, что ты делал раньше. Ну как играть умственно отсталого? Главное, на чем нужно сосредоточиться – это не переиграть. И вот ты начинаешь думать об этом, репетировать наедине с собой. И вдруг что-то начинает прорисовываться. Не должно быть никаких резких различий в твоих ощущениях, скажем, в тот момент, когда ты отправляешься на съемку и тогда, когда ты уже вошел в образ. Самое главное – притвориться, что ты ничего не играешь. ДВ: Оказывается, вы по-разному подходите к работе в каждом из своих фильмов. КБ: Я по-разному подхожу ко всему, и не только к фильмам, а вообще к каждому дню жизни. Я должен быть гибким, потому что то, что я делаю в один из дней успешно, на другой день уже может не получиться, потому что я буду совершенно в другом настроении, или обстановка на съемочной площадке будет другой, и прежние уловки просто больше не сработают. И тогда ты вынужден искать другие способы сделать так, чтобы у тебя все получилось как можно более правдоподобно. Конечно, если все бросить, уединиться, сосредоточиться на анализе того, почему все происходит так, а не иначе, то я уверен, что можно все разобрать по полочкам и выяснить, наконец, причину – что мне мешает, а что помогает чувствовать себя так, а не иначе. Но я совсем не люблю анализировать такие вещи. ДВ: Мне представляется, что, в зависимости от того, насколько глубоко ты погружаешься в мир своего персонажа, появляется ощущение, что ты – это не совсем ты. КБ: Я думаю, что слово, которым лучше всего можно передать это ощущение – это транс. Хотя мы с вами сейчас говорим об идеальной ситуации, т.е. если действительно удается этого достичь. Все, что я для этого делаю – это стараюсь по возможности забыть, что должно произойти в данной сцене. Конечно, есть всевозможные метки на съемочной площадке – все эти линии, отметки – и ты предварительно много репетируешь. Но однажды ты все это прорабатываешь, и в твоей голове все полностью укладывается, а значит, ты можешь просто забыть об этом. Самое лучше для меня – просто надеяться, что все идет неправильно. ДК: Беспокоил ли вас тот факт, что ни "Newsies", ни "Свингеры" не имели успеха в прокате? КБ: Меня не было в стране, кода на экраны вышли "Newsies". Конечно, мне бы хотелось, чтобы на долю этого фильма выпал больший успех, хотя бы ради режиссера. Просто получился совсем не тот фильм, который он хотел сделать. Знаете, ведь снять мюзикл чертовски трудно. Я могу сказать, что за всю свою жизнь я не видел ни одного мюзикла, и, если уж быть совсем честным, мне никогда это не было интересно. На самом деле, "Newsies" задумывались как драма, но затем студия Disney решила, что нужно попробовать снять этот фильм как мюзикл. И они переписали сценарий соответствующим образом. Но я прочел сценарий и дал согласие на съемки еще до переделки. И, знаете, я совсем не обрадовался внесенным изменениям. Мне совершенно не хотелось петь или танцевать. На какое-то время я даже допустил мысль, что мне удастся избежать пения и танцев, что смогу быть главным героем мюзикла, и при этом не петь и не танцевать, но… в общем... ну, на этом меня и подловили. ДК: А что вы думаете о фанатическом поклонении фильму "Newsies"? И знаете ли вы о том, что группа ваших поклонников уже написала сценарий продолжения и хочет это снять? КБ: Что? "Newsies захватили Токио"? Нет, ничего не знал об этом. Я вот знаю, что есть парень, который сменил свое имя на "Джек Келли" [имя персонажа Бейла в фильме – прим. переводчика]. Может, он и снимется в главной роли. Но я там быть не хочу. ДК: Вы не хотите? КБ: Нет. Мои музыкальные деньки закончились. Я больше не хочу быть Джулией Эндрюс. ДК: Но что вы вообще думаете об этом культе "Newsies"? Вам не кажется это странным? КБ: Ну, это ведь хороший фильм, верно? У меня нет компьютера, поэтому я совсем не вижу, что происходит в Интернете. Но что правда, то правда – из всех фильмов, в которых я снялся, к этому поддерживается самый постоянный интерес. В большинстве писем, которые я получаю, говорится о "Newsies". Мне кажется, на свете живет огромное количество поклонников мюзиклов. ДК: А что вы думаете о своей огромнейшей популярности в Интернете? КБ: До сих пор я очень небрежно относился ко всем посланиям поклонников. Совсем недавно мой приятель решил, что пора открыть в Интернете мой официальный фан-клуб. Я иногда наблюдаю за всем происходящим с помощью его компьютера. Как-то мы заглянули на эту страницу, и оказалось, что для меня есть несколько посланий. Мы просмотрели некоторые из них, и просто не могли не смеяться. Они все очень странные - эти люди, обсуждающие тебя в Интернете. ДК: Вот мы, например, читали целую дискуссию о том, как в одной из сцен в "Newsies" ваша подтяжка неожиданно за что-то зацепилась, и как восхитительно вы в этот момент отцепили ее и водворили на место. КБ: (со смехом) Вот-вот! Однажды в Нью-Йорке я остался у своего друга –накануне мы здорово перебрали и мучались от жуткого похмелья. И мы решили повеселиться и почитать некоторые из этих сообщений. И вот мы видим, как некто двое обсуждают меня и кое-что, связанное с моим языком и слюной! Жаль, что мы так и не поняли, о чем они говорили. ДК: "Покахонтас"- можете ли вы дать какую-нибудь оценку этой своей работе? КБ: Нет. У меня такое ощущение, что в этом мультфильме вообще не я. ДК: Внешне Томаса был срисован с вас? КБ: Нет, персонаж уже был создан на тот момент, когда я начал работать. Томасу 13 лет, он ирландец. Сначала я стал озвучивать его, произнося свои реплики с ирландским акцентом. Но, то ли я слишком плохо говорил с этим акцентом, а режиссер был слишком деликатен, чтобы обидеть меня, то ли решили особо не усердствовать… Одним словом, решили, что Томас будет кокни. Тогда я добавил в свою речь немного кокни, но мне сказали: "Знаешь, мы не уверены, что американцы поймут акцент кокни". Тогда мы ослабили этот акцент, и ослабляли до тех пор, пока не было сказано: "В сущности, нам нравится твой настоящий голос. Ты можешь перестать играть и сделать все сначала, со своим обычным акцентом?" И тогда я подумал, что для мультфильма это будет совершенно неподходящим, в мультфильме должно быть по-другому. Но я действительно перестал "играть голосом" и читал текст так же, как сейчас разговариваю с вами. Во время озвучивания меня снимали на видео – так фиксируется твоя мимика для передачи ее персонажу. А потом герою пририсовывают твой рот, чтобы он открывался одновременно с твоими словами. ДВ: Чем более вы становитесь известны, тем больше вас начинают сравнивать с другими актерами вашего поколения, такими как Леонардо ДиКаприо или Крис о'Доннелл. КБ: Но ведь это неизбежно, не так ли? Приглашая на прослушивание или пробы большое число людей, на самом деле хотят видеть кого-то одного из небольшой группы самых востребованных, и в конечном итоге, выбирают именно среди них. Леонардо Ди Каприо сейчас самый "типичный востребованный". И, естественно, что я собираюсь быть одним из тех, среди кого выбирают. Хотя я особенно не задумываюсь об этом. ДК: С кем из актеров вам хотелось бы поработать? КБ: Очень много актеров, ради игры которых я готов идти и смотреть кино. Но единственный, чьим горячим поклонником я когда-либо был, и чьи фильмы я собирал, был Стив Маккуин. К сожалению он умер 15 лет назад, и поэтому поработать с ним у меня нет никакой возможности. ДК: Однажды Стивен Спилберг назвал вас "маленьким Стивом Маккуином". КБ: Думаю, Стивен сказал это, просто чтобы сделать мне приятное. ДВ: Действительно ли перспектива славы вызывает у вас чувство дискомфорта? КБ: Я, в каком-то смысле, сам себе противоречу. С одной стороны, я хочу продолжать сниматься в кино, я хочу быть актером. Но лично я сам не хочу ничего знать об актерах. Потому что тогда ты идешь в кино и смотришь не на то, что делают актеры, а на них самих как реальных людей. Мне не очень приятно, когда, в очень редких случаях, меня узнают. Если меня узнают на экране – это здорово. Но если я просто иду по улице и кто-то узнает меня, это немного раздражает. ДК: Чувствуете ли вы ответственность перед своими поклонниками? КБ: О, это ужасно! Ничего не можешь поделать, но это чувство постоянно присутствует. Конечно, у тебя нет никаких обязательств – оставаться ради них таким, каким ты уже был. Хочется быть открытым для перемен. Но вы правы. Это чувство (ответственности) иногда дает о себе знать. Например, когда получаешь письмо очень интеллигентное, в котором человек рассказывает, как ему нравится то, что ты делаешь. И начинаешь думать: "Но ведь я больше не собираюсь делать этого в следующем фильме! Или вообще не хочу больше этого делать!" Да, вы правы, из-за этого немного расстраиваешься. ДК: Мы только что посмотрели "Полное затмение". Сколько страсти и жестокости между Леонардо диКаприо и Дэвидом Тьюлисом! Есть ли вещи, которые вы не смогли бы сделать в кино? КБ: Знаете, недавно с моей сестрой и ее мужем мы смотрели фильм "Священник". В нем были очень откровенные сексуальные сцены. И изрядное количество объятий и поцелуев. В один из таких моментов они повернулись ко мне и спросили: "А ты бы такое сделал?" (смех). А я ответил: "Думаю, да, я бы сделал. Но не стал бы использовать язык. Или вообще попытался бы не попадать в такую ситуацию". Да нет, я не думаю, чтобы у меня были с этим какие-либо сложности. ДК: Хорошо. Если не принимать в расчет обнаженность и секс, есть ли такие персонажи, которыми вы бы не хотели становиться? КБ: Нет, если мне нравится сама идея фильма. Однажды я прочитал где-то, как Гарри Олдман сказал, что ему необходимо, чтобы персонаж ему нравился, чтобы он смог сыграть его. Но я не знаю… Думаю, ты просто играешь, а персонаж может жить своей самостоятельной жизнью, и не важно, насколько он отвратительным лично тебе он кажется. ДК: Сыграть чудовище – это большое испытание. КБ: Думаю, да. И такие персонажи гораздо интереснее для зрителей. Вы же не хотите постоянно смотреть на положительного безгрешного мальчика, который никогда в своей жизни не делал ничего плохого и не ошибался, правда? ДК: А насколько чудовищен ваш Эдвард Розиер из "Портрета леди"? КБ: Он всю свою жизнь был этаким хлыщом, заботящимся только о том, чтобы быть модным и всегда правильно одетым. Он собирает старинные безделушки, книги и прочие редкости. Неожиданно он обнаруживает, что влюбился, и все прежние увлечения перестают его забавлять. А отец девушки, которого играет Джон Малкович, запрещает им встречаться. Так что во всех моих сценах я пыхчу от возмущения и обиды. ДК: Было ли интересно вновь поработать с Джоном Малковичем? Ведь вы не работали вместе со времен "Империи солнца". КБ: На самом деле, у нас не было ни одной общей сцены. Одна сцена начинается с того, что я стою рядом с ним, но как только начинается действие, я оскорбленно ухожу прочь. И все, за весь фильм больше ни разу мы рядом не оказались. Зато часто показывают наши раздувающиеся ноздри. ДК: Вы почти одновременно работали в "Секретном агенте" и в "Портрете леди". Как это сочеталось? КБ: Я уже снимался в "Секретном агенте", когда начались репетиции "Портрета леди". И мне постоянно приходилось перестраиваться. Если были репетиции – я настраивался на один лад, если съемки – совсем на другой. Так и работал. ДВ: Чувствуете ли вы влияние своих персонажей на себя после того, как роль уже сыграна? КБ: Бывает. Например, я никогда не сижу "нога на ногу". Но, когда я снимался в "Портрете леди", я решил, что мой герой будет сидеть именно так. И все время, пока я снимался, я действительно замечал, что все больше времени сижу именно "нога на ногу". Съемки давно позади, но иногда я замечаю, что если сажусь покурить и представляю себе, как закурил бы Эдвард, я обнаруживаю свои ноги именно в таком положении. И тогда задаю себе странный вопрос: "Слушай, Крис, ты ведь никогда так не делаешь, откуда в тебе это?" ДВ: Насколько я понял, Джейн Кэмпион любит погружать актеров в работу над образом задолго до начала съемок. Например, я слышал, что Валентина, которая играет вашу возлюбленную, хранила у себя на прикроватном столике вашу фотографию, чтобы таким образом обрести настрой, нужный для фильма. КБ: Да, я знаю об этом. Только не знаю, попросила ли ее об этом Джейн, или Валентина сам так решила. ДВ: Ну и как? Вы считаете, что это как-то помогает? КБ: Да, но только для того, чтобы создать необходимый настрой для самого начала съемок. Бессмысленно здесь все рассказывать. Но вот, если хотите, пример. Мы с Валентиной договорились писать друг другу небольшие любовные послания до того момента, пока мы не начнем сниматься. Я понимаю, это звучит ужасно глупо, но это полноценная часть работы при глубоком погружении в работу над фильмом. И еще это один из способов обмануть себя, для того чтобы самому поверить в то, что ты играешь. ДВ: И ваша романтическая переписка была одной из таких уловок? КБ: Называйте это как угодно, но это была настоящая переписка. Понимаете, нам даже не обязательно было отдавать эти послания друг другу. Был важен сам факт того, что я пишу, как Эдвард Розиер, пытаюсь рассуждать так, как, на мой взгляд, рассуждал бы он. И, в конечном итоге, пишу свой собственный вариант письма. У нас не было необходимости обмениваться нашими записками, но было так здорово вдруг получить ответ на свое послание, а потом хранить его в секрете от всех! ДВ: Как вас воспринимали на съемочной площадке? КБ: Понятия не имею. Мы как-то поговорили об этом с Валентиной и решили, что как-нибудь, когда на площадке будет работать только один из нас, то он как бы вскользь упомянет о втором, отсутствующем, и посмотрит на реакцию окружающих. Это было бы очень интересно, но у меня так и не представилось такой возможности. ДК: Известно, что у вас немного друзей среди актеров. Одним из этих друзей является Вайнона Райдер. КБ: О да, Вайнона невероятно много сделала для меня. Именно ей принадлежит идея пригласить меня на пробы "Маленьких женщин". И благодаря именно этому фильму я получил возможность активно сниматься. Я в неоплатном долгу перед ней. Она отличная девчонка. ДВ: Есть ли у вас какое-нибудь хобби? КБ: Да, это интересный вопрос. Я всюду хожу и собираю деньги, а потом повышаю свою сознательность, раздавая их на благотворительность (смех). Ой, я даже не знаю. Вот в компьютерные игры играю. Занимаюсь массой всяческих дел, от которых мне нет ни выгоды, ни пользы. Ой, вот! Я начал заниматься скалолазанием. Вернее, я бы очень хотел, чтобы это стало моим постоянным увлечением, но пока это не так. Я занимаюсь этим так редко! Но я уже купил специальные ботинки! Это считается? ДВ: Конечно, такое намерение считается! КБ: Да? Такое намерение считается? О, у меня просто сотни таких намерений! Ну ладно, напишите, что свободное время я провожу за аркадами [вид компьютерных игр - прим. переводчика]. Нет у меня никакого страстного хобби. Господи Иисусе!.. Ну, еще спать я люблю. Когда я засыпаю, то мне становятся доступны все сокровища мира. А вообще-то, я мастер по ничегонеделанию. ДВ: Мастер "ни на какие руки"? КБ: Мастер безрукий… наши руки не для скуки… Все, хватит, а то я сейчас пошлить начну. ДВ: Какой Ваших из фильмов принес вам самое большое удовлетворение? КБ: Из всех фильмов? Знаете, из этого списка нужно исключить "Империю солнца". В то время я был совершенно другим человеком, абсолютно. Я уже говорил, что тогда я не имел ни малейшего представления о том, как я буду играть, или как будет происходить работа над фильмом. К тому же, я работал со Спилбергом. А он умеет добиваться фантастических результатов при работе с детьми. Слушайте, если я сейчас опять заведу эту старую волынку об "Империи солнца", у меня уже никогда не будем двигаться вперед. Тогда мне было 13. И в мою игру, в мое исполнение роли неожиданно пришли все мои подростковые переживания. Возвращаясь к вашему вопросу: не знаю, как насчет удовлетворения, а вот несколько ужасных ролей я сыграл, это правда. ДВ: Таких как …? КБ: Мне бы не хотелось об этом говорить, потому что это оскорбит тех людей, с которыми я работал. ДВ: И все-таки, на мой взгляд, ваша работа в "Newsies" лучше, чем в "Острове сокровищ". КБ: Ну да, в "Newsies" я действительно кое-что делал. Но я почувствовал себя совершенно по-другому, работая в "Маленьких женщинах", "Секретном агенте" и "Портрете Леди". Я стал более уверенным в том, что я делаю. И, очевидно, это сказалось и на моей личной жизни, и на моих отношениях с партнерами. Поэтому я не могу назвать какой-то один фильм. Пожалуй, вот эти три фильма, вместе взятые. ДК: Если бы вам предложили 10 миллионов долларов на съемку любого фильма, на ваш выбор, как бы вы распорядились ими? КБ: Ну, во-первых, я не хотел бы быть режиссером этого фильма. Мне бы скорее хотелось сыграть в нем. Есть одна книга, которую я очень люблю - "Луна и грош" Соммерсета Моэма. И я часто думаю о том, что по этой истории можно снять очень хороший фильм. Но вот недавно я узнал, что эту книгу уже собираются экранизировать в будущем году. А сейчас, в настоящее время, я хочу просто сниматься. Меня не интересует, как все будет выглядеть по окончании общей работы над фильмом. Может быть, это просто мой способ заработать побольше денег? Тогда до конца моих дней я смогу делать любую работу, которую я захочу. И тогда я буду разыгрывать представления где-нибудь в шатре на задворках (смех). Да нет, на самом деле, нет. Подождите, может быть, я снял бы "Подросток", эту книгу Брендана Бехана. Она мне ужасно нравится! ДК: С вами в роли Брендана Бехана? КБ: Хотел бы я. Но я на него совсем не похож. Во-первых, он скандалист и пьяница. А во-вторых, у него такое лицо, что кажется, будто ему кто-то основательно и регулярно бьет морду. К тому же, он низкий и коренастый, а я дохлый и долговязый. ДК: Но ведь можно же подобрать очень-очень рослого актера, и сниматься на его фоне. Потом, за щеки можно ваты напихать… КБ: Ага, а потом найти каких-нибудь лбов поздоровее, и попросить их выбить из меня всю дурь! ДВ: Когда я представляю себе вас в будущем, я вижу вас таким же, как Гарри Олдмэн, Тим Рот, Джереми Айронс… КБ: Это очень большой комплимент, благодарю. Я очень уважаю этих людей. ДВ: … но я не могу видеть вас "Большой Звездой"в том смысле, в котором это говорят об актерах Старой Школы. КБ: Знаете, это всегда звучит немного ханжески, когда... Ну, в самом деле, большинство интервью с актерами невероятно жеманны, не так ли? Всегда ужасно утомительно слушать, как актер рассуждает о своей актерской технике игры и все такое. Мне нравится слушать сплетни, как и любому другому человеку. Я открываю газету или журнал и потешаюсь над кем-либо, выставленным напоказ при первом же удобном случае. Я еще понимаю рекламную компанию в прессе по поводу выхода фильма. Тогда твоя задача – заманить людей в кино посмотреть этот фильм. И поэтому ты общаешься с прессой. Но я считаю, что во всех остальных случаях нужно оставаться настолько незаметным, насколько это вообще возможно. В ситуации, когда каждый хочет все о тебе знать, быть актером – это совсем не то, что быть, скажем, рок-звездой. Рок-звезды не изображают других людей, все, что сказано – сказано конкретно о них, все, что написано – тоже конкретно о них. И грандиозность того, что они делают, напрямую связана с их личностью. А с актерами все по-другому. Актер никак не должен быть заметнее, чем фильмы, в которых он снимается. Мне бы не хотелось быть больше, ярче моих фильмов, честное слово. Если это когда-нибудь случится, я потеряю всякий интерес к работе и удовольствие от съемок. ДВ: На мой взгляд, вас притягивают фильмы-размышления. КБ: Но ведь иногда так здорово посмотреть и какой-нибудь боевичок, правда? Вам же не хочется постоянно смотреть драмы? Если бы все фильмы были только о внутренних переживаниях, мы бы устали плакать. А на все фильмы в жанре "экшн" можно смотреть как на чтение книги комиксов, только с движущимися картинками. Во время таких просмотров вы не задумываетесь, насколько все показанное соответствует действительности, т.к. вы не предполагаете увидеть развитие характеров в фильмах этого жанра. ДК: Мы хотим закончить наше интервью парой совершенно дурацких вопросов. Вот например, вам известно, что в нью-йоркских закусочных периодически появляются сэндвичи, названные в честь какого-либо актера. Из чего бы состоял сэндвич, придуманный в вашу честь? КБ: Пусть это будет цыпленок, зажаренный целиком. И никакого хлеба! ДК: Ну, а теперь небольшой ряд словесных ассоциаций. КБ: О Боже, я терпеть этого не могу! ДК: Я буду говорить слово, и хочу, чтобы вы говорили первое пришедшее на ум. КБ: Ну что же делать, начинайте. ДК: О'кей. Рим. КБ: Итальянки с длинными темными волосами. ДК: Гиннесс. КБ: Черное. Любимое. ДК: Мойо [имя собаки Бейла – прим. переводчика]. КБ: Картошка. Мойо, картошка и клочья шерсти повсюду, куда ни глянь. Маленький похотливый шельмец, задирающий лапу на все черное, пластиковое и техническое. ДК: Пресса. КБ: (долгая пауза) Совершенно ничего не приходит в голову. На самом деле – паб. Вот что пришло в голову. Наверное, как только я услышу любое упоминание о прессе, так мне сразу хочется выпить. Да, паб. ДК: Лос-Анджелес. КБ: Песок, пляж, и все, что с этим связано. Это то, что мне по-настоящему нравится в Лос-Анджелесе. ДК: Религия. КБ: Причитающие люди. Я уже говорил, что недавно посмотрел "Священника". И еще я только что купил Библию, в кожаном переплете. ДК: "Абба". КБ: Крушение моих первых надежд, которые возлагались на их темноволосую певицу. ДК: Фриду. КБ: Ее звали Фрида? Это ужасная история о совершенно свихнувшемся маленьком мальчишке. Я помню ,как однажды подумал: "А что, есло бы "Абба" попали в аварию прямо перед дверями нашего дома? И в машине была бы ОНА, и у нее была бы очень серьезная травма головы. И я бы ухаживал за ней как медсестра, или там медбрат, а у нее все это время была бы такая широкая повязка на голове"! ДК: Сколько вам тогда было лет? КБ: Шесть. ДК: Неплохо. Так. Клэр Дэйнс. КБ: Ангел. Я вспомнил ее работу в клипе "Soul Asylum". Но и без этого, она совершенно ангелоподобна, когда на нее смотришь. ДК: Смерть. КБ: Все, о чем я могу подумать, так это "...ей к лицу" ["Смерть ей к лицу"/Death Becomes Her – фильм с участием Брюса Виллиса, Голди Хоун и Мерил Стрип – прим.переводчика]. ДК: Глубокомысленно, молодой человек. КБ: Ну так… ДК: Телевидение. КБ: "Спасатели Малибу". Простите меня за это. ДК: Ничего-ничего, это очень показательно… И, наконец, Небеса. КБ: (после долгой паузы) Ну, я подумал о клубе в Лондоне, с таким названием. ДК: Я так и знал, что вы ответите что-нибудь в таком духе. КБ: Ну вы же знали, что я не собирался здесь философствовать. ДК: О'кей, мы закончили. Все было совсем неплохо. Я имею в виду, все это можно опубликовать? КБ: Да, думаю, что можно. Обнародуйте все, я разрешаю. Оригинал - здесь, перевод - Capri (специально для ) |
